Перстень Аримана - Страница 19

— На кого?

— На себя самого — философски ответил попугай, оглядел блюда с едой и бесцеремонно заявил:

— Я тоже жр-р-рать хочу!

Скиталец с Лейллой расмеялись, а девушка поставила перед ним тарелочку с фруктами.

— А выпить? Этому длинному налила… — ворчливо произнёс Жако.

Лейлла налила в низкую чашку немного розового вина. Довольный попугай ухватил одной лапой персик и с удовольствием стал его есть.

— Если он вам надоест, гоните его прочь.

— Ага, сейчас, — отозвалась птица, — р-р-размечталась, хвостатая…

— А где Дэльфи? Спит ещё?

Девушка улыбнулась.

— Принцесса ещё на рассвете ускакала на охоту, прихватив с собой почти всю Алую Сотню. После завтрака, ваше высочество, если захотите, то можете осмотреть замок. Для вас в с е двери открыты. Жако, покажешь князю замок?

Попугай в ответ что-то нечленораздельно пробурчал, махнув крылом, и девушка убежала, а Влад вдруг вспомнил, что вчера принцесса обещала нанести ответный «визит вежливости» маркизу Рицу. Он даже слегка посочувствовал тому.

Позавтракав, Скиталец встал и, взяв в руки ножны со Скелосом, принялся вертеть их в руках, пытаясь понять как они одеваются.

— Эта штука кр-р-репится на спину, — пришёл на помощь Жако.

Немного помучавшись, Влад сумел таки закрепить ножны на спине, так что рукоять меча торчала над его правым плечом, подошёл к окну и тихо присвистнул. Он точно помнил, что вчера спускался вниз храма, и что наверху кроме стен нет ничего. Значит то двойственное ощущение было неспроста. Они вчера спускаясь вниз, на самом деле поднимались вверх. Сейчас он словно бы смотрел из окна высокой башни. Внизу, как у подножия замка, лежал храм Скелоса. Дальше шевелилось зелёное море леса, а за ним синело настоящее море с золотистой полоской песка.

— Не иначе, как магические штучки, — проворчал он, — ну что, поел? Тогда показывай замок.

— Сейчас… — попугай ловко ухватил чашку за ручку и не спеша выпил вино. Потом взлетел на плечо к Скитальцу.

— Откр-р-рывай двер-р-рь, чего стоишь?

Побродив по замку и выслушав коментарии своего пернатого гида, Влад примерно освоился с расположением замка. Замок как замок, тщательно обтёсанные и подогнанные друг к другу камни, ниши, в которых стояли рыцарские латы. Большинство были привычной формы, но некоторые вызывали лёгкую оторопь — уж очень необычной формы они были. Словно бы и не для людей были сделаны, во всяком случае у них было по две пары рук. На его вопрос кому могло принадлежать это чудо оружейного исскуства, и не был ли случайно мастер с похмелья, Жако задумчиво посмотрел на латы и ответил:

— Не исключено, что ты и пр-р-рав. Такое только с больной головы можно сделать, после добр-р-рой пьянки, хотя я как-то кр-р-раем уха слышал, что это железо когда-то пр-р-ринадлежало Пр-р-редвечным. Кто такие — не знаю. Но судя по констр-р-рукции этих доспехов, то они были, мягко говор-р-ря, очень стр-р-ранным нар-р-родом, — он почесал лапой в затылке, — хотя и вы, эльфы, тоже не венец кр-р-расоты, на мой птичий взгляд. Но эти… ночью пр-р-риснятся — подушкой не отмахаешься.

Кроме коллекции рыцарских доспехов, на стенах было развешано различное оружие: мечи, кинжалы и алебарды перемежались картинами в тяжёлых старинных, позолоченных рамах. В основном это были пейзажи, но попадались и портреты. Открыв ближайшую дверь Влад оказался в гигантской библиотеке. Шеренги полок забитые книгами, рукописями, свитками уходили вдаль метров на триста-четыреста, или по местным меркам — локтей на шестьсот — восемьсот.*

Освещалось всё это, как и в коридорах — стилизованными под старину факелами. Но в отличие от настоящих эти не чадили, не мигали и горели ровным, ярким светом. Ему вспомнилось, что и средневековые мастерские алхимиков тоже освещались какими-то шарами, к электричеству не имеющими никакого отношения. Да и в гробницах египетских фараонов тоже горели вечные светильники. Потрогав ближайший факел рукой, он убедился, что тот и в самом деле светит холодным пламенем, Влад вышел из библиотеки и побрёл по коридорам, заглядывая по пути в окна. В некоторых из них стояли обычные стёкла, но попадались и великолепные цветные витражи. Возле одного из них Влад остановился и невольно залюбовался: в довольно узкий пролив, закрытый странным розовым туманом, безуспешно пытался войти, изрядно потрёпанный как временем, так бурями, парусный корабль, с экипажем состоящим из одетых в истлевшие камзолы, скелетов. А в самом тумане неясно, едва-едва различимо глазом, виднелась фигурка девушки. В общем витраж производил завораживающее впечатление. Столько экспресии и трагизма, от происшедшей много веков назад драмы, сумел вложить в этот витраж неведомый мастер.

— Это легенда о Вольном Кор-р-р-сар-р-ре и какой-то любовной др-р-раме.

— Ну это понятно, — подумал Скиталец — местный вариант земного Летучего Голландца. Очевидно везде, где есть моря и моряки, в любом из обитаемых миров вселенной, существуют подобные легенды. Он пошёл дальше разлядывая великолепные ковры, в промежутках между картинами. Прямо на некоторых из них было развешано великолепное оружие, отделанное драгоценными металами и камнями. Правда, судя по всему, это было парадное оружие. Заглядывая в окна Влад вскоре пришёл выводу, что если верить открывавшимся видам, то на самом деле замок должен бы стоять прямо на месте храма Скелоса. Возле одного из окон он невольно залюбовался открывшимся видом: густая чаща векового леса, узкая полоска песка, а дальше растилалось голубовато — золотистое море.